Согласно предполагаемому изменению в законе «Об оперативно-розыскной деятельности» предлагается предоставить полиции Армении право на самостоятельное прослушивание телефонных разговоров тех граждан, которые проходят в качестве подозреваемого по тому или иному уголовному делу.
Давать такое право полиции, или нет? Правительство против, а законодательный орган принял законопроект в первом чтении. Соавторами законопроекта являются Армен Хачатрян и Сипан Пашинян из политического альянса «Мой шаг». После того, как проект был принят в первом чтении, вокруг него идут активные обсуждения. Сипан Пашинян говорит, что в эти дни ему чаще всего задавали один вопрос: теперь полиция будет прослушивать наши разговоры?
«Принятие законопроекта не означает, что могут прослушивать кого угодно и когда угодно. Уже 12 лет, как, по решению суда, полиция имеет законное право прослушивать телефонные разговоры граждан. Но, предположим, в четыре часа ночи возникла необходимость прослушать и проконтролировать телефон обвиняемого в тяжелом, очень тяжелом преступлении. Закон предусматривает случаи, когда полиции необходимо незамедлительно осуществить контроль»,- говорит Сипан Пашинян.
Соавтор проекта Армен Хачатрян разъясняет: на сегодняшний день только СНБ имеет технические возможности для прослушки. То есть, если полиции было необходимо прослушать предполагаемого преступника, необходимо было пойти в суд, получить соответствующее решение, а потом обратиться к СНБ.
«Полиция РА - единственный универсальный орган борьбы против преступности, на долю которой приходится 80 процентов преступлений. Телефонные прослушивания больше всего проводит полиция - по решению суда. Полиция проводит прослушивания также при помощи СНБ, что является дополнительной нагрузкой для этой службы, возникает также проблема безотлагательности»,- говорит соавтор проекта.
Детально изучившая проект общественный деятель Грануш Харатян не считает изменение только техническим. Она думает, что есть риск тотального контроля над личной жизнью граждан. Харатян напоминает, что прошло уже десять лет после 1 марта, СНБ имела все средства и все записывала, и спрашивает: где результаты и кому столько лет служила эта агентура?
«У меня складывается впечатление, что СНБ вышла из под юрисдикции правительства, и подобными шагами власть пытается решить эти вопросы при помощи других структур, что я, по справедливости, могу понять. На данный момент СНБ занимает монопольную позицию»,- говорит Харатян.
Армине Геворгян